Завидная невеста

Моя радость по поводу удачного запуска «Луны-1» была подкреплена фантастиче-ской премией в размере 2500 рублей (мой оклад составлял тогда 980 рублей), плюс к это-му я засветилась на ярмарке невест, и в отделе мне стали полушутя-полусерьёзно сватать капитанов Серёжу Курилова, Васю Гришакова, Олега Гурко и других засидевшихся женихов. Ну что же, есть повод повеселиться!
Действительно, зима 1958-59 годов была разнообразной и весёлой. Осенние кроссы сменились лыжными, и молодые специалисты и специалистки бегали чуть ли не каждую неделю. Бегала и я, хотя это было авантюрой с моей стороны, ведь на коротеньких детских лыжах я каталась с горки только в пятом классе!
25 ноября я отметила своё двадцатитрехлетие в большой компании однокурсников и выпускников Саратовского университета. Среди саратовцев были хорошие ребята, ставшие потом заметными фигурами в НИИ-4: красавец и умница Юра Сцепинский, некрасивый, но загадочный Женя Колесников, самовлюблённый и ироничный Фред Щетинкин, поразивший меня диковинным сочетанием имени и фамилии (вроде нашего Роберта Колотушкина), рыжий, задиристый Володя Ларионов и серьёзная, задумчивая девушка Люся, на французский манер выговаривавшая букву «р».
Понравился мне Женя Колесников, очень понравился. Когда я на моей вечеринке пригласила его на белый танец, он серьёзно сказал своим среднерусским говорком:
- Рит, ты меня не смущай своими глазищами. У меня ведь с Люськой очень серьёзно.
Теперь смутилась я и приказала глазам не смущать. Саратовцы подарили мне трехтомник Чехова с пожеланием быть всегда красивой и счастливой. Я, конечно, старалась в меру сил выполнять это пожелание, но где же взять всё это?
Новый 1959 год я встречала в Протве с Нилой, там был и Лёва Левицкий из близкого Малоярославца, туда же примчался из Макеевки Олег Попов, что было для меня неприятным сюрпризом. В Протву одновременно с одесситами прибыл на службу большой отряд выпускников морских училищ, элегантных и галантных. На их фоне Олег сильно проигрывал, а на подпитии он стал совсем несносным, пришлось спасаться от него бегством и просить, чтобы Лёва приструнил друга.
В конце зимы из Одессы приехал мой старый помошнянский недруг, а с некоторых пор – поклонник, Алик Грищенко (помните историю с чернильницей в пятом классе?). Всю осень и зиму я получала от него письма, начинавшиеся словами «Вздравствуй, Рита!» Были там и другие перлы, так что я всякий раз гадала: то ли ответить письмом с разбором грамматических ошибок, то ли не отвечать совсем (заносчивая всё-таки я была девица!). Он приехал протолкнуть застрявшую где-то заявку его отца на изобретение загадочного планетарного двигателя. Впрочем, было у Алика и другое дело в Москве: он сделал мне предложение. Ой, мамочка, что мне делать с этими непрошеными женихами, помоги, пропадаю!
Но как-то отбилась, и мы с Аллой Романюк и Жанной Леоновой на майский праздник (тогда он был один) отправились снова в Протву, всё-таки тянуло нас к подругам: Аллочку - к Эллочке, меня – к Нилочке. Там наши выпускники жили как-то дружнее, но и страсти там кипели нешуточные. Вдогонку за Нилой в Протву приехал Серёжа Александров, который всё ещё надеялся. Пылкая скромница, наша «цыпа райская» Риммочка Цомартова влюбила в себя одного из самых видных моряков. У Эллочки тоже завязался серьёзный роман с матримониальным завершением. Римма Снегирёва собралась покончить с собой из-за неразделённой любви к Вове Газарову, потом, правда, передумала. А наша троица и примкнувший к ней безнадёжный холостяк Коля Белокопытов приехали свободные и беспечные. Серёжа усадил нас на солнечном пригорке с ещё голыми кустиками и сфотографировал, а Нила убежала, чтобы не позировать постылому Серёже.
Встретив меня как-то, когда я весёлая и оживлённая возвращалась с концерта, Борис Иванович Калинин, политотделец, курировавший комсомол, остановил меня и внушительно сказал: - Рита, в этом году вы обязательно выйдете замуж, вот увидите!
Я засмеялась и не нашлась, что ответить.