[Аврора]

Раз.
Давление 772 ртутного столба и невыносимо сильно сжатые виски.
Два.
Парфюм, который заставляет думать о весне. Представляется вино из ландышей, любовная стереометрия, сахарные подсвечники и антология одного верлибра.
Три.
Ананасовый сок, нежности весенних облаков и нежелание признать. Маленькие пророчества наряду с химическими элементами.
Четыре.
Голубая чашка летит в объятия кафеля, а чай каркаде спешит в небеса. Ввысь и немножко вправа - волновой вектор жизни.
Пять.
Абсолю ванили, синонимы роскоши, буржуазное настроение и колье-ящерица. Красный плюс индиго.
Шесть.
Шкура, балкон, горный воздух, веет нерезонностью. Совсем не гром среди неясного неба.
Семь.
Листья на воде, лед и до-ре-ми, влажная сухость. Тяжелые ресницы. Настроение хамелеона на маковом поле.
Восемь.
И как же все-таки закалялась сталь? Просвещение Островского. Пурпурно?
Девять.
Самое сложное - ожидание. Ждать легче, чем ожидать. Непокорные минуты. Приходи, выпьем сливового. А впрочем.
Ноль.
Не стоит, я передумала.