Писатель-натуралист Валерий Григорьевич Барков – большой знаток леса. Много лет работал лесничим в зеленом кольце, окружающем Москву.
В своих рассказах он учит бережно и осторожно пользоваться живыми богатствами природы, открывает читателю ее секреты, показывает, какое множество опасностей угрожает ценным животным, безобидным птицам, хрупким растениям. В. Г. Барков призывает своих читателей охранять хищных и певчих птиц, оберегать пугливых рябчиков, тетеревов, зайцев и даже могучих, ничего не боящихся лосей. Он считает, что лес без птиц и зверей наполовину мертв.
Сегодня мы публикуем один из рассказов писателя, напечатанный в журнале «Юный натуралист» в 1959 году.
С наступлением осенних холодов барсук, так же как медведь и еж, забирается в свою берлогу и засыпает до весны. Только берлогой служит ему глубокая нора где-нибудь в старом хвойном лесу.
Однажды я решил понаблюдать за барсуками и пришел к норам перед заходом солнца. Здесь их было много, ведь барсуки всегда живут целыми колониями.
<img src="/mir/image016.jpg" width="206" height="320" class=""/>
Шагал я осторожно, чтобы не хрустнуть веткой. Выбрал густой куст жимолости на краю оврага и уселся под ним. Норы были по ту сторону оврага, и мне все хорошо было видно. Вот и солнце зашло, и уж темнеть стало, а барсуки все не вылезали из своих нор. Я даже подумал: «Не подшумел ли?» Но когда совсем стемнело, послышался шорох сухих листьев. Конечно, это не мышь пробежала и не заяц проскакал, а бродил кто-то большой, наверно барсук. Шорох все усиливался, и, откровенно говоря, мне как-то не по себе стало, ведь темно, ничего не видно, а у меня и ружья нет. Встал и захлопал в ладоши. И тотчас все затихло.
Утром пришел посмотреть. И что же? У каждой норы целый ворох листьев. Это барсуки нагребли листву. Продукты барсук не запасает, но, должно быть, очень любит мягкую сухую постель, для этого и нагребает листья...
Зимой, разбираясь в звериных следах, нередко я наблюдал такое: вот прыгала по снегу белочка – и вдруг давай копать снежную норку до самой земли. Смотришь, достала орешек или желудь и съела, тут же и скорлупки валяются. Как мог узнать зверек, что под снегом лежит орех? Конечно, она его еще осенью спрятала на «черный день». А если забудет про который, то вырастет на этом месте новый куст лещины или молодой дубок...
В лесных речках и озерах живут бобры, строят хатки или делают норы в берегах; питаются они растительной пищей. Зимой бобр не впадает в спячку, отсиживается в своей хатке, делает зимние запасы продуктов, натаскивает под лед ветки ивы, осины, корневища кувшинок. Проголодался, нырнул под лед, тут тебе и еда.
Маленький зверек полевка с осени запасает в свою нору разные зерна и складывает их в отдельные камеры.
Бурундук заготавливает на зиму до 8 килограммов орехов и хлебных злаков, таскает их в защечных мешках и прячет в кладовую.
Мохноногий сычик ловит мышей, тушканчиков и других грызунов и складывает к себе в дупло.
Сойка запасает орехи, желуди, рассовывает их в_ расщелины коры, прячет в развилках сучьев или где-нибудь под старым пнем.
Даже такие крохотные птички, как синичка-гаичка и синичка-московка, и те заботятся о завтрашнем дне, прячут в трещины коры семена ели и сосны.
А вот пестрый дятел не делает запасов, он и зимой находит под корой личинки разных короедов и достает их с помощью прочного клюва и длинного языка. Иногда дятел лакомится семенами ели. Найдет удобную развилку, засунет туда еловую шишку и достает семена. Это называется «дятлова кузница». Под ней всегда валяются растопыренные шишки. Этим дятел наносит вред лесному хозяйству. Но, уничтожая короедов, дятел приносит много пользы. И он считается полезной птицей.
<img src="/mir/image017.jpg" width="473" height="152" class=""/>
Речная выдра тоже не делает зимних запасов и не залегает в спячку.
В ледяной воде она чувствует себя как дома. Питается выдра рыбой, лягушками, раками, не брезгует и водяной крысой. Уничтожая рыбу, выдра, конечно, наносит вред, но она так малочисленна, что уж нужно пожертвовать рыбой, чтобы сохранить этого ценного зверя. Поэтому и охота на выдру запрещена.