Вот но этой тропе в тот весенний день
Вот но этой тропе в тот весенний день
он прошел, ясноглазый и темнотелый.
С той поры вдоль этой тропы мой взор
вслед ему устремляется то и дело.Растерялась я, грудь не успела прикрыть,
заметалась душа моя, как в ловушке, -
Видел он обнаженные груди мои,
и над этим смеялись потом подружки.
О скажи, - ты мне ближе из всех подруг, -
где его отыскать, как увидеть снова?
Я отправлюсь в путь, чтоб опять взглянуть
на лицо божества моего молодого.
Пусть живет он немыслимо далеко,
пусть дорога к нему тяжела, опасна, -
Ради встречи с ним, бросив дом родной,
хоть на край земли я идти согласна!
Много ль стоит прекрасная плоть моя,
и стыдливость моя, и незрелый разум?
Много ль стоит безвестная жизнь моя
рядом с этим лучистым живым алмазом?
О, как стрелы безжалостны бога любви –
дни идут, не приносят мне облегченья!
До сих пор я не знала тревог и забот,
а теперь днем и ночью терплю мученья.
У тропы я стояла, когда он прошел,
а за ним толпой устремились люди,
Но успел он искоса бросить взор
на меня - на мои обнаженные груди.
Раскален мой рассудок - вот-вот сгорит,
переполнено сердце - вот-вот порвется,
Будто в ад провалилась стыдливость моя,
будто в глубь пылающего колодца!
Мне бы Индру великого повстречать:
я бы тысячу глаз его одолжила,
Мне бы Гаруду грозного отыскать:
я бы крылья могучие попросила,
Чтоб взлететь, божество мое повидать –
хоть на миг, тайком, затаив дыханье...
Ах, все мысли мои эта мысль сожгла,
все желанья затмило это желанье!
|