Став первым словом в год наш юбилейный,
Оно порой входило в дымный круг,
И на устах солдата
В час смертельный
Последним зовом становилось вдруг.
На это слово не ложатся тени,
И в тишине, наверно, потому
Слова другие,
Преклонив колени,
Желают исповедаться ему.
Родник, услугу оказав кувшину,
Лепечет это слово оттого,
Что вспоминает горную вершину:
Она прослыла матерью его.
И молния прорежет тучу снова,
И я услышу, за дождем следя,
Как, впутываясь в землю, это слово
Вызванивают капельки дождя.
Тайком вздохнув, о чем-нибудь горюя
И скрыв слезу при ясном свете дня,
“Не беспокойся, – Маме говорю я. –
Все хорошо, родная, у меня”.
Тревожится за сына постоянно,
Святой любви великая раба.
Из тысяч слов земли и океана
У слова этого особая судьба.