Молодой специалист, молодая жена

Про Валю Спиридонова и про «Луну-1»

Поздней осенью в лаборатории появился новый сотрудник, старший лейтенант Ва-лентин Спиридонов, белобрысый и курносый человечек с семенящей походкой, ротиком в виде куриной гузки и приятным тенорком. Этим тенорком Валя то и дело напевал неапо-литанские песенки, налаживая порушенную электропроводку в комнате или починяя веч-но испорченный замок (работать с незапертой дверью категорически запрещалось). За вы-пученные глаза наши бездельники-техники Коршиков, Петров и Денисов (бригада «три гада») в отместку дали ему прозвище «Морской окунь».
Однажды капитана Спиридонова послали с каким-то заданием в Горький (ныне Нижний Новгород). Валя там что-то задержался и раньше него в отдел пришла так называемая «телега» из военной комендатуры Горького. Там писалось, что капитан Спиридонов был задержан патрулём за участие в нетрезвом виде в драке на городской танцплощадке. Потом появился сам «Морской окунь» с забинтованной головой и более красными, чем обычно, глазами.
После проработки у Вали потребовали удовлетворительного письменного объяснения случившегося для передачи оного в строевой отдел. Он долго трудился над ним, отыскивая удовлетворительные формулировки. И вот что у него получилось: «Докладываю, что будучи в командировке в городе Горьком, я решил культурно отдохнуть в парке. Я зашёл на танцплощадку, где исполнялась советская лёгкая музыка композиторов Дунаевского, Соловьёва-Седого и Блантера. Слушая музыку, я вдруг почувствовал удар гаечным ключом по голове, за что и был задержан патрулём».
На каком-то юбилее отдела, когда все мы остепенились, Долгов стал начальником всей измерительной специальности, генералом и профессором, а Яковлев – его заместителем, вспоминая эти замечательные годы, я поместила в нашей стенгазете стихотворение, где были такие строчки:
Мы были молоды и рьяны,
И Яковлев был в доску наш,
Долгов тогда был капитаном…
Совсем не тот был антураж!
В тот первый год прошли запуски нескольких космических аппаратов, и в нашем главном корпусе был развёрнут пункт управления полётами. Располагался он в конфе-ренц-зале на четвёртом этаже. Наш отдел втащил туда знаменитую стойку «Бамбук», вы-дающую метки времени, и хронометр, а баллистики расстелили на столах карты с расчёт-ными траекториями спутников, возле которых священнодействовали молоденькие расчётчицы с лекалами. Эти лекала придумал и внедрил корифей института Павел Ефимович Эльясберг. Кажется, без всяких компьютеров эти лекала позволяли вчерашним десятиклассницам спрогнозировать траектории спутников до следующего сеанса траекторных измерений. Вокруг расчётчиц роились молодые офицеры на посылках.
Запускали аппарат на Луну. В день запуска 2 января 1959 года в конференц-зале было полно начальников и почётных гостей, среди которых были сам Михаил Клавдиевич Тихонравов, идеолог космических полётов, и академик Мстислав Всеволодович Келдыш, крёстный отец советского космоса. Начальники подходили к нашему «Бамбуку», уважительно разглядывали секундные импульсы, весело прыгавшие на экране, и восхищались нашим антикварным хронометром. Я была преисполнена важности, потому что мне было поручено выполнить коррекцию шкалы времени по сигналам сверхдлинноволновой радиостанции «Геркулес» и точно зафиксировать момент пуска ракеты, моменты отделения ступеней и контейнера. Несколько дней до пуска в шуме и треске эфира (все грозы мира излучают на сверхдлинных волнах) я отыскивала позывной радиостанции РОР, что звучал как ти-та-а – ти-ти – ти-та-а, потом ловила метки времени, корректировала по ним шкалу нашего «Бамбука» и чувствовала себя радисткой на Диксоне.
В день запуска я особенно тщательно проделала сверку шкал. Возглас: - Протяжка! – из репродуктора громкоговорящей связи прозвучал, как труба, зовущая на страшный суд. Где-то включились все магнитные регистраторы… И вот звучит команда: - Пуск! – я нажимаю на какую-то кнопку, считываю с экрана показания шкалы и громко объявляю время пуска. Вот он мой звёздный час! Все головы поворачиваются ко мне, начальство торопливо записывает время в журнал, уточняет какие-то миллисекунды. Теперь я чувст-вую себя оператором стартового стола, нажавшего кнопку «Пуск»… Жаль, конечно, что в тот раз ракета с контейнером промахнулась и пролетела мимо Луны. Впрочем, по офици-альной версии так и было задумано, чтобы она пролетела рядом с Луной и стала первым искусственным спутником Солнца.

Завидная невеста

Моя радость по поводу удачного запуска «Луны-1» была подкреплена фантастиче-ской премией в размере 2500 рублей (мой оклад составлял тогда 980 рублей), плюс к это-му я засветилась на ярмарке невест, и в отделе мне стали полушутя-полусерьёзно сватать капитанов Серёжу Курилова, Васю Гришакова, Олега Гурко и других засидевшихся женихов. Ну что же, есть повод повеселиться!
Действительно, зима 1958-59 годов была разнообразной и весёлой. Осенние кроссы сменились лыжными, и молодые специалисты и специалистки бегали чуть ли не каждую неделю. Бегала и я, хотя это было авантюрой с моей стороны, ведь на коротеньких детских лыжах я каталась с горки только в пятом классе!
25 ноября я отметила своё двадцатитрехлетие в большой компании однокурсников и выпускников Саратовского университета. Среди саратовцев были хорошие ребята, ставшие потом заметными фигурами в НИИ-4: красавец и умница Юра Сцепинский, некрасивый, но загадочный Женя Колесников, самовлюблённый и ироничный Фред Щетинкин, поразивший меня диковинным сочетанием имени и фамилии (вроде нашего Роберта Колотушкина), рыжий, задиристый Володя Ларионов и серьёзная, задумчивая девушка Люся, на французский манер выговаривавшая букву «р».
Понравился мне Женя Колесников, очень понравился. Когда я на моей вечеринке пригласила его на белый танец, он серьёзно сказал своим среднерусским говорком:
- Рит, ты меня не смущай своими глазищами. У меня ведь с Люськой очень серьёзно.
Теперь смутилась я и приказала глазам не смущать. Саратовцы подарили мне трехтомник Чехова с пожеланием быть всегда красивой и счастливой. Я, конечно, старалась в меру сил выполнять это пожелание, но где же взять всё это?
Новый 1959 год я встречала в Протве с Нилой, там был и Лёва Левицкий из близкого Малоярославца, туда же примчался из Макеевки Олег Попов, что было для меня неприятным сюрпризом. В Протву одновременно с одесситами прибыл на службу большой отряд выпускников морских училищ, элегантных и галантных. На их фоне Олег сильно проигрывал, а на подпитии он стал совсем несносным, пришлось спасаться от него бегством и просить, чтобы Лёва приструнил друга.
В конце зимы из Одессы приехал мой старый помошнянский недруг, а с некоторых пор – поклонник, Алик Грищенко (помните историю с чернильницей в пятом классе?). Всю осень и зиму я получала от него письма, начинавшиеся словами «Вздравствуй, Рита!» Были там и другие перлы, так что я всякий раз гадала: то ли ответить письмом с разбором грамматических ошибок, то ли не отвечать совсем (заносчивая всё-таки я была девица!). Он приехал протолкнуть застрявшую где-то заявку его отца на изобретение загадочного планетарного двигателя. Впрочем, было у Алика и другое дело в Москве: он сделал мне предложение. Ой, мамочка, что мне делать с этими непрошеными женихами, помоги, пропадаю!
Но как-то отбилась, и мы с Аллой Романюк и Жанной Леоновой на майский праздник (тогда он был один) отправились снова в Протву, всё-таки тянуло нас к подругам: Аллочку - к Эллочке, меня – к Нилочке. Там наши выпускники жили как-то дружнее, но и страсти там кипели нешуточные. Вдогонку за Нилой в Протву приехал Серёжа Александров, который всё ещё надеялся. Пылкая скромница, наша «цыпа райская» Риммочка Цомартова влюбила в себя одного из самых видных моряков. У Эллочки тоже завязался серьёзный роман с матримониальным завершением. Римма Снегирёва собралась покончить с собой из-за неразделённой любви к Вове Газарову, потом, правда, передумала. А наша троица и примкнувший к ней безнадёжный холостяк Коля Белокопытов приехали свободные и беспечные. Серёжа усадил нас на солнечном пригорке с ещё голыми кустиками и сфотографировал, а Нила убежала, чтобы не позировать постылому Серёже.
Встретив меня как-то, когда я весёлая и оживлённая возвращалась с концерта, Борис Иванович Калинин, политотделец, курировавший комсомол, остановил меня и внушительно сказал: - Рита, в этом году вы обязательно выйдете замуж, вот увидите!
Я засмеялась и не нашлась, что ответить.

тут был спам

[Девушка]

Много букв, и мало содержания, тема закрыта.