Поэзия.

Адам, униженный Адам,
Твой бледен лик и взор твой бешен,
Скорбишь ли ты по тем плодам,
Что ты срывал, еще безгрешен?
Скорбишь ли ты о той поре,
Когда, еще ребёнок-дева,
В душистый полдень на горе
Перед тобой плясала Ева?
Теперь ты знаешь тяжкий труд
И дуновенье смерти грозной,
Ты знаешь бешенство минут,
Припоминая слово — «поздно».
И боль жестокую, и стыд,
Неутолимый и бесстрастный,
Который медленно томит,
Который мучит сладострастно.
Ты был в раю, но ты был царь,
И честь была тебе порукой,
За счастье, вспыхнувшее встарь,
Надменный втрое платит мукой.
За то, что не был ты как труп,
Горел, искал и был обманут,
В высоком небе хоры труб
Тебе греметь не перестанут.
В суровой доле будь упрям,
Будь хмурым, бледным и согбенным,
Но не скорби по тем плодам,
Неискупленным и презренным.

Я верил, я думал, и свет мне блеснул наконец;
Создав, навсегда уступил меня року Создатель;
Я продан! Я больше не Божий! Ушел продавец,
И с явной насмешкой глядит на меня покупатель.
Летящей горою за мною несется Вчера,
А Завтра меня впереди ожидает, как бездна,
Иду… но когда-нибудь в Бездну сорвется Гора.
Я знаю, я знаю, дорога моя бесполезна.
И если я волей себе покоряю людей,
И если слетает ко мне по ночам вдохновенье,
И если я ведаю тайны — поэт, чародей,
Властитель вселенной — тем будет страшнее паденье.
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно — колокольчик фарфоровый в желтом Китае
На пагоде пестрой… висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.
А тихая девушка в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками смотрит без мыслей и снов,
Внимательно слушая легкие, легкие звоны.

Путешественник, наконец, обретает ночлег.
Честняга-блондин расправляется с подлецом.
Крестьянин смотрит на деревья
и запирает хлев
на последней странице
книги
со счастливым концом.
Упоминавшиеся созвездия капают в тишину,
в закрытые окна, на смежающиеся ресницы.
.В первой главе деревья
молча приникли к окну,
и в уснувших больницах больные кричат, как птицы.

Иногда романы заканчиваются днем.
Ученый открывает окно, закономерность открыв,
тот путешественник
скрывается за холмом,
остальные герои встречаются в обеденный перерыв.
Экономика стабилизируется,
социолог отбрасывает сомнения.
У элегантных баров
блестят скромные машины.
Войны окончены. Подрастает поколение.
Каждая женщина может рассчитывать на мужчину.
Блондины излагают разницу
между добром и злом.
Все деревья -- в полдень -- укрывают крестьянина тенью.
Все самолеты благополучно
возвращаются на аэродром.
Все капитаны
отчетливо видят землю.
Глупцы умнеют. Лгуны перестают врать.
У подлеца, естественно, ничего не вышло.
.Если в первой главе кто-то продолжает орать,
то в тридцатой это, разумеется же, не слышно.
Сексуальная одержимость и социальный оптимизм,
хорошие эпиграфы из вилланделей, сонетов, канцон,
полудетективный сюжет, именуемый -- жизнь.
.Пришлите мне эту книгу со счастливым концом!

Не принимая участия в общем веселье,
Я забился в кресло и потягивал ром.
А люди приходили и опять уходили,
И опять посылали гонцов в гастроном.
И дамы были довольно любезны,
И одна из них пыталась захватить меня в плен,
А я молчал пень пнем и тупо думал - с кем и где
Ты провела эту ночь,
Моя сладкая N.
И я был зол на себя,
И я был зол на вечер,
И, к тому же, с трудом отыскал свой сапог.
И хотя меня так просили остаться,
Я решил уйти, хотя остаться мог.
И когда я вернулся домой, ты спала,
Но я не стал тебя будить и устраивать сцен.
Я подумал: "Так ли это важно, с кем и где
Ты провела эту ночь, Моя сладкая N."

Я проснулся днем одетым, в кресле,
В своей каморке средь знакомых стен.
Я ждал тебя до утра, интересно, где
Ты провела эту ночь?
Моя сладкая N.
И кое-как я умылся и почистил зубы,
И, подумав, я решил, что бриться мне лень.
Я вышел и пошел куда глядели глаза
Благо было светло, благо был уже день.
И на мосту я встретил человека,
И он сказал мне, что он знает меня,
И у него был рубль и у меня - четыре.
Всвязи с этим мы купили три бутылки вина.
И он привел меня в престранные гости:
Там все сидели за накрытым столом,
Там пили портвейн, там играли в кости,
И называли друг друга говном.
Все было так, как бывает в мансардах,
Из двух колонок доносился Бах,
И каждый думал о своем -
Кто о шести миллиардах,
А кто всего лишь о пяти рублях.
И кто-то, как всегда, нес мне чушь о тарелках,
И кто-то, как всегда, проповедовал дзен,
А я сидел в углу и тупо думал, с кем и где
Ты провела эту ночь,
Моя сладкая N.

Все верно, вот до чего ты дошел,
Вот до чего дошло.
И это был такой долгий путь,
И это был такой странный путь.
Помнишь, когда ты был юн,
Ты думал, что ты всегда будешь таким.
Ты бродил по лесам, ты смеялся и пел,
Ты помнишь, что это такое - быть молодым.
И где бы ты ни был, твоя любовь
Была с тобой всегда.
И ты был влюблен.
Я помню, ты был влюблен,
Но, ах, как быстро текут года.
Все это прошло, растворилось, как дым,
Ты помнишь, что это такое - быть молодым?
Ты сжимаешь кулаки, и кровь стучит в висках,
И вены, как мосты, встают на руках,
В крови бьется тигром адреналин.

Ты помнишь, что это такое - быть молодым.
Все верно, вот до чего ты дошел,
Вот до чего дошло.
И это был такой долгий путь,
И это был такой странный путь.
Ты можешь пойти позвонить друзьям,
Сходить в кино, встретить милых дам.
Нетрудно уйти от печальных проблем,
Столько вариантов, неиспользованных схем.
Пожалуйся Богу, но что это даст?
Напейся опять, продолжи свой фарс.
Остался рубль до получки и пять тысяч мечтаний,
Но нет, на сегодня довольно терзаний!
Дед Мороз у зеркала, с бритвой в руке,
Но чей это голос, там, вдалеке?
"На сегодня довольно", - говорит режиссер, -
"Дубль удался, свободны все.
Завтра приступим к съемке сцены номер семь".

И это был такой долгий путь,
И это был такой странный путь.
Нет горячей воды, на дворе мороз,
На улицу страшно высунуть нос.
Нет, дело вовсе не в грязном стекле,
Ты просто видишь все испачканным в золе.

Намыль подбородок, встань в красивую позу,
Смотри, ты чем-то сродни Деду Морозу.
Аплодисмент заслужен, но от кого его ждать?
Кстати, не забудь застелить кровать.
Я думал, ты стайер. Ты бежал вперед,
Но ты сбился с темпа, и второе дыхание уже не придет.
В зеркале процессия - идут не спеша.
Спроси: "Кого хоронят?", - ответят "Тебя!".

Ты проснулся днем, ты не знаешь, зачем.
Шум за окном - вестник перемен.
Ты говоришь сам себе: "Мой мальчик, как дела? ",
Ты берешь стакан воды с грязного стола.
Я думал, что ты коронованный принц,
Я думал, ты знаешь все,
Но взгляни на себя - ты разбит с утра,
Тебе нужно побриться и сделать кое-что еще.
Все верно, вот до чего ты дошел,
Вот до чего дошло.