Поэзия.

Какая-то часть меня также встаёт к семи,
Пьёт кофе остывшее, хмуро глядит в окно.
Ждёт зимнее небо, смешно подогнав часы,
Но рыжая осень играет с её котом.
В открытую форточку смело впорхнут дела,
Ревнивый октябрь идёт по пятам, как тень.
Забыл Купидон, где прочно торчит стрела.
И корчится сердце. Но я доживаю день.
Какая-то часть меня так же не любит дождь.
Промокшие шторы, скрывающие от всех -
Твои невозвраты из солнечных городов.
И копится ревность. Но я позволяю смех.
Какая-то часть меня ждёт твоего - "прости" .
Ключи от квартиры брошены в бардачок.
Вот только другая часть шепчет тебе - не снись.
Но осень доверчиво бросит любовь в сачок.

Утром из одеяла теплого/ рождаться в жизнь.
Самой себе тихим шепотом/ "детка, держись.".
Реальность ввернется в голову/ нет в кране воды.
За окном- дождь и, похоже, холодно/ в мыслях лишь Ты.
Стрелка рванет, как шальная/ утра пинок.
Я же всю ночь, как больная/ твой прождала звонок.
Кофе плиту заливает/ закончился чай.
Фен поломался, завтрак сгорает/ так, невзначай.
Хочется в стену тарелкой/ да порыдать.
Только вот, в школу Мелкой/ скоро уже вставать.
Утро такое привычное/ без доброты.
Так, ничего личного/ просто со мной- НЕ ТЫ.

[Любовь Филонова]

За столом две женщины сидят,
Им обоим далеко за сорок.
Говорит одна другой -Я молода!
Каждый миг мне в этой жизни дорог!
Быть хочу любимой !И Любить!
Хочется романтики и страсти!
Да такой, чтоб обо всем забыть!
Голова чтоб кругом бы от счастья!
Ей в ответ другая - Ты о чем??
О какой романтике, о страсти?
Нам с тобой пора уж на покой,
Шаг один остался нам до старости!
И восторг твой вовсе не уместен,
Все у нас с тобой уже в былом.
Все у нас с тобой уже в прошедшем,
Нам пора подумать о земном!
На столе две чашки, две судьбы:
Полная одна, одна пустая.
Я как первая хочу любви!
Как она, душой я молодая!

[Любовь Филонова]

В той стране,что зовётся любовью
Повстречались два сердца однажды,
Посмотрели в глаза друг другу
И подумал при этом каждый:
"Вот она, моя половинка!"
"Вот он, тот, я его искала!"
От любви, что зажглась в их сердце
Мало места обоим стало.
И, взявши друг друга за руки
Пошли неспеша два счастья
По жизни дорогой длинною,
Не страшась ни беды, ни ненастья.
И, если однажды их встретите,
Запомните и всем говорите:
"Мы видели, любовь есть на свете!
Она к вам придёт, вы ждите!

[Мама-друг]

Есенинская Русь

Посвящаю Есенину
Не допел свою песню раздольную…
Не звучат по просторам басы.
Он любил беззаветно Русь вольную
Оборвались нежданно часы.
Не допел, не добегал дорожками,
Не догладив российских берёз,
Где гордятся родными гармошками,
Дорожат своей Русью всерьёз.
Не допел сын Земли не обласканной
Сытой жизнью, но крепкой души.
На кусочки барьями растасканной
На разрыв за рубли в барыши.
Ты - есенинская, колоритная,
Эхо громко звучит на послед.
Терпеливая Русь, беззащитная,
Так кричал во всё горло поэт.
Н. Корниенко

[Любовь Филонова]

Четыре свечи горели в ночи,
И,воск,словно слёзы капал на блюдца,
Они разговор меж собою вели,
Вели осторжно,вдруг люди проснутся.
Спокойствие - я,сказала одна,
Жаль люди меня хранить не умеют,
Сгорела без дела почти до конца,
От горя погасну,ещё пожалеют.
Я - Вера сказала вторая свеча,
И здесь моё пламя тоже не нужно,
И дёрнулось пламя её сгоряча,
И с первой свечою потухнули дружно.
Вздохнула Любовь - я предана всеми,
Здесь ненависть правит и душит добро,
От ласки и нежности бродят лишь тени,
Заплакала гаснув и стало темно.
Ребёнок вошёл и крикнул с испугом -
Боюсь темноты!Вам надо гореть,
Сказала последняя - буду я другом,
Пока я горю,их можно зажечь,
И нежным огнём она поделилась,
Пусть дальше горят и счастье несут,
Вам притчу дарю,чтоб ночью приснилась,
Четвёртую свечку Надеждой зовут.
Александр Назаренко

[Оксана Лобунцова]

Как объяснить слепому,
Слепому,как ночь,с рожденья,
Буйство весенних красок,
Радуги наважденье?
Как объяснить глухому,
С рожденья,как ночь,глухому,
Нежность виолончели
Или угрозу грома?
Как объяснить бедняге,
Рождённому с рыбьей кровью,
Тайну земного чуда,
Названного Любовью?
Ю.Друнина

[Мама-друг]

Забросим наши юбки, женщины,
К лицу нам платья от цариц,
Посмотрим на мужчин из вечности
Полуопущенных ресниц.
Нам красота судьбой завещана,
Пусть даже нам сто тысяч лет,
Мы удивительные женщины,
И никаких сомнений нет.
Нам красота сполна отвешена,
Невзгоды оттолкнём плечом,
Пусть говорят: "Какая женщина!
Ей даже возраст нипочём".
Морщинки - что же тут поделаешь,
Хотя они нам не нужны,
Морщинки - признак нашей зрелости,
И это мы понять должны.
По улице шагаем смело мы,
Пусть даже нам сто тысяч лет,
Пусть нас считают королевами,
В том никаких сомнений нет

Да.стервойбыть меня не научили,
И я не знаю правила игры.
Как видно, мне неправильновнушили
Что люди искренними бытьдолжны.
Я не умею ожиданьеммучить,
Скрывать и лгать,презрительно смотреть,
И не могу я подходящийслучай
Использовать, чтоб выгодуиметь.
Я говорю"скучаю", если грустно,
"Люблю", когдамоя душа поет.
Мне недоступно женскоеискусство
С лукавством говоритьнаоборот.
Я не умею обижатьнапрасно,
капризничать, ругаться икричать,
Завидовать и злитьсяежечасно,
Еще я не умею предавать.
Мне трудно в этот мирвписаться,
Живу, как чувствую, идусвоим путем.
Пока не разучиласьулыбаться,
И, слава Богу, не жалею нио чем.

[Мама-друг]

Никто не знал, о ком она тоскует,
Кому предназначает нежный взгляд,
Кого до сумасшествия ревнует,
При встрече с кем её глаза горят…
Никто не видел её горьких слёз
И дневника – заплаканной тетрадки.
Не замечали блеск её волос
Те, с кем она смеялась без оглядки…
Никто не думал, что она другая
Не твёрдая как сталь, а чуткий воск,
Что очень ласковая, не холодно-деловая
И что в её душе следы от розг…
Вёл её Ангел по тропе надежды,
Сминая все преграды на пути.
И пусть никто не знает, как и прежде,
Куда ей суждено дойти.