"Поэтические пассажи."(авторская)

Свои мы силы не хотим, ни тратить, ни терять,
Нам лучше, навсегда прикинуться бессильными,
А где тупыми, а где-то, в очереди, лучше дольше постоять,
Пока дойдёт, наш номер на руке, за кушем длинным.

Мы выжидаем, вдруг за нас, наш друг в кафе заплатит,
Мы ждём, а вдруг сосед, нам на площадке снова лампочку ввернёт,
Себя и наши саночки жалеем и только, лишь, полозья протираем,
С такой позицией, нам непременно, где-то и когда-то, может, повезёт.

Саночки.

«Кататься любишь, люби и саночки возить»,
Сей постулат, мы всё никак не можем все запомнить.
Нам на «халявку» жить, ни капли, не претит,
К «халяве», мы заочно, все, всегда готовы.


Нам научиться, надо бы, за всё самим платить,
А мы, бессовестно, в кошелёк своего соседа смотрим,
Зачем самим, нам наши саночки возить и доходить умом своим,
Ведь лучше, нам доверить это посторонним.

Вот так и в жизни нашей часто получается,
Стоим, мы на своих ногах или топчемся на месте.
Плечом к плечу, спиной к спине, стоим и, от проблем своих, качаемся,
Не подаём мы никому руки своей, хоть люди рядом, нам известны.

Так, только на себя надеясь, пытаемся мы балансировать и устоять везде,
А, помощь ближнему, всё никак, у нас, не приживётся.
Узоры от падений «домино», не спорю, визуально, хороши,
Но, от свободного падения живых людей, нам надо отказаться.

Принцип «Домино».

Есть детская игра, забава, с «домино»,
Когда костяшки, «на попа», расставлены по кругу.
И стоит лишь задеть или едва качнуть одну,
Как, веером, они все падают, валя друг друга.

Красиво это, в массе «домино», тут нечего скрывать.
По «домино» такому, чемпионаты происходят
И миллионы, там костяшек падают, кружась,
Узоры и картины, обалденные, своим падением, выводят.

До слёз обидно мне, за пустые в дневнике моём страницы,
В запоях, кутежах, в изменах, не много видно «настрочишь»,
Я вспомнить, как не пытаюсь, не могу, тут память бесполезна,
Ты, помня это всё, вздыхаешь и молчишь.

Мне больно от того, что в прошлом всё, что «набело» уже,
Как не пытайся, не переписать мне моего дневника страницы,
Живу я дальше, что там осталось и отпустилось, Богом, мне,
Живу, как жил, я по другому, видно, не могу, хоть мне грешить, давно пора остановиться.

Дневник затёрт, он весь в помарках, он временем, помят,
Да, это и не мудрено, ведь не вчера на свет я народился,
И на полях его, везде и всюду, исправления стоят,
Там множество, твоих плохих, оценок, на страницах.

Конечно, поздно каяться, не на «отлично» прожил я свою судьбу,
Не надо, ни на кого кивать, я почерком своим писал все эти тексты.
И больно в памяти читать, из дневника, мне не одну строку,
А главы целые, с абзацами, а на исправления, там уже нет места.

Дневник.
Листаю в памяти своей, страницы жизни, как дневник,
Там разными чернилами исписаны, рукой моей, страницы.
А многие пусты и ничего, как мне не странно, не находится на них,
Ну, а на многих вижу, даже, как нарисованные, рядом с текстом, лица.

Вас жизнь, ни капли, никогда и ничему не учит,
Вам «шишек столько прилетело», что нет живого места, на теле и в душе,
Вас жизнь, с тупою монотонностью, всех «плющит»,
А Вам всё мало, не понятно, Вам всем, рай и в «шалаше».

Когда же своему добру, душе своей ранимой,
Сожмёте Вы, для защиты с обороной, кулаки?
Когда, всё доброе, своё, покроете Вы толстою «бронёю»,
Чтобы не выглядеть, среди «людей», как «дураки»?

«Ранимым душам».

Зачем, Вы, свои души «бронёй» не защищаете
И почему, даёте, всем, кто вздумает, их ранить и душить?
Зачем, Вы, всё, так близко к сердцу, принимаете
И почему не можете, по жизни, ни предавать, ни изменить?



И почему лишь Вам, «все круги ада» достаются, всуе?
Вы, почему-то, проще жить не можете, а может, всё из-за добра?
Что, ВЫ, без видимых и выгодных, для себя, условий,
Стараетесь, «за, просто так», во круг себя, раздать.

Ещё умеют они виртуозно спекулировать постелью,
Чуть, что не так, у них долгоиграющий мигрень,
Усталость, как-то, сразу подступила, накопилась,
И это всё помимо нам ненавистных, «красных дней».

Ещё одна уловка у них действует без сбоев.
«Всё кончено, любовь прошла и к маме уезжаю я»!
А дашь, к примеру, сотни две, «бакинских»,
Псевдовина заглажена и мама не нужна.

Есть масса хитростей в их классификации уловок,
Быть может их за это, и любим мы, подчас,
Будь на чеку, мужчина, муж, любовник,
Не верь во всё, что женщиной исполнено для нас.